Энелл Рейн. Не бейте будильники!

Наконец-то придумав подходящую казнь для того, кто придумал рано вставать (отрубить голову, четвертовать и замуровать в стене. Заживо), я схватила без устали орущий будильник и с силой запустила его в полёт в далёкий космос. Иначе говоря, его полёт до стены был беспосадочным. Воцарилась блаженная тишина, и я, с чувством выполненного долга, повернулась на левый бочок и под мысли “ещё две минутки” уснула.

Следующее моё пробуждение началось с того, что кто-то начал лить на меня слюни. Я осторожно открыла глаза, и мой взгляд наткнулся на добрую, деликатную и невероятно скромную собачку – питбуля. Вот, например, сейчас она тонко намекает мне, что вообще-то пора вывести страдальца.

Я ничтоже сумняшеся вытерла лицо одеялом, которое сразу приобрело какой-то зеленоватый оттенок, и неохотно села. Пёсик не спешил принести любящей хозяйке тапочки, и ползти за ними под кровать пришлось мне. Последующие десять минут я провела в упоительных поисках тапок. Я с удивлением обнаруживала под своей кроватью: голову от куклы, пакетик с одиноким солёным орешком, фиолетовый маркер, отвратительно пахнущий одеколоном, рваный розовый носок в ядовито-зелёный горошек, коробка из-под шоколадных конфет (конфет там, увы, не оказалось), зелёный воздушный шарик, к сожалению, лопнутый, книгу с чудесной сказкой “Теремок” и пять рублей советской чеканки. Короче, всё, кроме тапок. Я уже собралась вылезать, когда до меня с опозданием дошло: я, как Винни-Пух в гостях у Кролика, застряла. С одним только отличием: меня никто для этого не кормил.

Можно, я не буду описывать свои попытки вылезти? Скажу лишь, что все попытки оказались тщетными. Мой пёсик уютно устроился у меня в кроватке, а я, под этой самой кроваткой, насылала страшнейшие проклятья на голову моих старых синих тапочек.

И тут кто-то из моих добрейших соседей включил радио на полную громкость. Тут стоит добавить, что форточка в моём закутке была открытой, и я, босая, в пижаме, свернувшись а-ля креветка, была резко против этого. До моих ушей донеслось: “Московское время одиннадцать часов”. Хорошо, что под кроватью я не обнаружила зеркальца. Наверное, у меня было потрясающее выражения лица! Отвисшая челюсть не красит.
Но почему же не прозвенел будильник? Через пару секунд я вспомнила, что сегодня, ровно в семь утра, его настигла жестокая смерть.

Понятно... опять проспала. Конечно же, лебедь не заставит себя ждать и гордо вплывёт в мой дневник, впущенный туда рукой милейшей классной руководительницы.

Осознание сего печального факта придало мне сил, и я с воплем “Банзай!” резко рванулась вперёд. Вот уж не думала, что при моём трёхпудовом весе я обладаю такой силой! Кровать опрокинулась набок, раздался громкий шлепок, какой издаёт падающее тело, вернее, упавшее. Интересно, что бы это могло быть? Ответ пришёл в виде кровожадно улыбающегося Варфоломея. Взгляд его желал поиграть в Волка и Красную Шапочку.

Я решила вывести это чудовище, но так я считала до того, как открыла входную дверь. Варфоломеша рванул вперёд, вниз по лестнице, и потащил меня за собой. То, что я живу на седьмом этаже, заставит вас посочувствовать мне.

Головой открыв дверь подъезда, Фоля радостно помчался за истерично мяукнувшей кошкой. Я, держась двумя руками за поводок, летела следом, попутно выкрикивая: “Плохой мальчик! Нельзя есть кошку!” Короче, прогулка особой радости мне не принесла.

Затем я направилась крушить холодильник. Школа школой, а поесть всё равно надо. Но уже через секунду я поняла невозможность выполнения плана. Холодильник, как водится у нас в семье, был пуст. Я дотошно осмотрела все кухонные шкафы, все отделения холодильника – ничего. Вернее, почти ничего. Огрызок яблока, одинокая рыбка в банке из-под кильки в томатном соусе, корочка хлеба, чесночок. Если я всё это съем, то в моём желудке почти наверняка состоится революция. Да и учителя будут не особо рады, уловив от меня аромат такого полезного овоща, как чеснок. Или чеснок не овощ? По крайней мере, к фруктам его отнести трудно. Радовала лишь заварка и вода в чайнике.

Как говорится, беда не приходит одна. На мой допотопный телефончик пришла sms от мамы: “Передай Людмиле Анатольевне, что я зайду к ней после шестого урока”. Катастрофа! Вот Людмилка обрадуется поводу свалить с больной головы на здоровую! Я была близка к тому, чтобы, сидя на стенке, выть на луну. Мешал пустячок: был полдень, и луны не наблюдалось.

Может, притвориться больной и отпереться? Итак, запускаем план “А”. Я взяла мобильник, потыкала в кнопочки и, зажав нос, проговорила:

– Мама, я в школу не пошла – видимо, заболела. Горло болит.

– Ну ты моё солнышко! Сперва...

И мама пустилась в наставления: когда и какую таблетку выпить, чем прополоскать горло... Через пять минут мучений я приступила к наиболее решительным мерам.

Умылась и высунула голову в форточку. Январский ветерок ласково дунул мне в лицо. С чувством выполненного долга я захлопнула форточку и направилась в ванную. Включив горячую воду, я ничтоже сумнящеся сунула градусник прямо под струю и, обнаружив у себя температуру ровно сорок, собралась рухнуть на кровать, закрыться одеялом и забиться в предсмертных конвульсиях. Помешала одна деталька: кровать так и лежала на боку. Что ж, кроваткам тоже нужно отдыхать, но пора бы и честь знать! Я собралась её поставить на место, но не тут-то было! Упала она замечательно, а вот вставать и не собиралась. Вряд ли мама поверит, что в предсмертных агониях я опрокинула кровать.

Последующие полчаса я, рискуя нажить себе грыжу, поднимала кровать. Когда она, наконец, вернулась на круги своя, я только и смогла рухнуть на неё и от изнеможения уснуть.

Пробуждение было жутким. Кто-то тряс меня, не щадя живота своего. Открыв глаза, я тут же пожалела об этом: мне в лицо ударил яркий свет.

“Как в КГБ: свет в лицо и говори только правду. Только свет там белый”, – пронеслось в моей голове, и я приготовилась каяться. Только из моего горла вырвался невразумительный хрип.

“Правы были ребята – лучший способ заболеть!” – удовлетворённо подумала я, замечая нависшую надо мной маму, обеспокоенно разглядывающую градусник.

О своём решении заболеть я пожалела сразу. Мама рьяно взялась за лечение: опутала меня пуховыми платками (я сразу подивилась своему определённому сходству с мумиями), напичкала мёдом, заставила пить противный клюквенный морс, полоскать солёной водой... Ладно хоть глюкозой внутривенно не вскармливала. Затаскала по всяким врачам, рушилась в обморок при моём робком покашливании... Короче, когда мне, наконец, вручили справку о выздоровлении, я была готова расцеловать врачей.

С тех пор и поныне я вскакиваю по первому зову будильника – настолько мне не хочется второго дубля.